Глава 40.
– ……
Между Герцогом и Лириэт повисла тишина.
Спустя некоторое время Лауренсио спросил:
– Симон, что в меню?
Дворецкий, который стоял рядом с заинтересованным выражением лица, тут же ответил:
– Салат из свежих салатных листьев и лосося, суп из грибов и молока, пряный ржаной хлеб, нежный стейк из телятины, жаренные бараньи рёбрышки, хрустящий жаренный цыплёнок и на десерт весенний клубничный пудинг.
– Вот как. Если есть что-то ещё, что ты хочешь съесть, просто скажи.
Лириэт покачала головой с неловким выражением лица:
– Нет. Думаю, всё будет очень вкусно. Тогда увидимся в столовой.
Обернувшись, девочка покраснела и прикусила губу.
Глупая Лириэт. Почему ты не сказала «отец»?
Но, несмотря на момент разочарования, Лириэт сжала кулачки.
Однажды потерпеть неудачу оказалось недостаточно, чтобы так легко сдаться.
*****
Закончив с завтраком, Лириэт посмотрела на Лауренсио.
Увидев Герцога, занятого клубничным пудингом, девочка сглотнула.
Ты сможешь, Лириэт!
И она с твёрдой решимостью заговорила:
– Пудинг очень нежный и вкусный. О……
Однако в тот момент, когда она встретилась с сапфирово-голубыми глазами Герцога, прозвучали совсем другие слова.
– Детям он очень нравится.
– ……Кажется, так и есть. Но, естественно, дети станут сильнее, если будут есть мясо, а не этот расплавленный сахар.
Услышав ответ Лауренсио, Лириэт рассмеялась с покрасневшим личиком, словно оно вот-вот лопнет и опустила голову.
Губы Оливии дёрнулись, пока она, сидя на стуле рядом с ней, наблюдала за девочкой.
*****
После этого Лириэт неустанно работала над тем, чтобы назвать Лауренсио отцом.
– Сегодня очень хорошая погода, о……
– ……
– Она кажется такой приятной?
– Можем устроить пикник за пределами замка.
Провал.
– Танцевальная практика – это так весело, о……
– ……
– Я чувствую себя леди! Взрослой девушкой, сияющей на балу.
– Вот как. Ты ещё слишком маленькая, чтобы называться леди……
Снова провал.
Когда ситуация дошла до этого, Лириэт разработала безотказную стратегию.
Проблема в том, что я не могу произнести слово «отец», когда смотрю в глаза Герцогу. Поэтому нужно назвать его отцом до того, как мы встретимся взглядами.
– О, о, о, отец! – закричала девочка, открывая дверь в кабинет Герцога.
Я сделала это!
Спотыкаясь, как дурочка, но я, наконец-то, сделала это!
Несмотря на то, что её глаза ярко засияли на взволнованном личике, спустя секунду Лириэт замерла, словно окаменев.
Герцога в комнате не было.
Только Оливия и Симон, смотревшие на девочку широко открытыми глазами.
Дворецкий стал первым, кто нарушил мгновенно наступившую тишину.
– Ваш отец, Мисс Лириэт, ненадолго вышел из-за появившегося дела.
– Должно быть, ты хочешь сказать своему отцу что-то очень срочное, Лириэт, – продолжила Оливия. Она говорила мягким голосом, обращаясь к девочке, застывшей как камень. – Твой отец скоро вернётся, поэтому подожди здесь.
Симон тут же кивнул:
– Ваш отец будет рад видеть Мисс Лириэт у себя в комнате.
Эти двое не насмехались над Лириэт.
Как можно было делать это, когда видишь, как ребёнок, которому всего 10 лет, настолько усердно пытается назвать кого-то отцом?
Просто девочка была такой милой, что уголки их губ поднимались вверх, рисуя ямочки.
Увидев это, Лириэт подумала, что её дразнят.
– Нет. Я не спешу, поэтому вернусь позже, – лицо малышки покраснело, как помидор, и она покинула комнату, словно сбегая.
*****
Лириэт, вышедшая в сад, тихо пробормотала:
– Может, мне просто сдаться?
Герцог ведь тоже сказал, что мне не нужно спешить. И всё в порядке, как бы я ни называла его.
– ……Но я хочу называть Герцога отцом.
И не только потому, что Герцог хочет этого.
Лириэт знала, что обращение «отец» было гораздо более нежным и близким обращением, чем «Герцог».
Это также было доказательством того, что они семья, люди более близкие друг к другу.
Но почему мне так нелегко назвать его так?
Сколько бы я ни думала, кажется, что обращение «отец» слишком жёсткое.
Было бы удобнее, если бы это было что-то вроде «ппемпонтон» или «рулулул», а не «отец».
Лириэт, идущая по саду со всевозможными мыслями в голове, почувствовала что-то странное и подняла голову.
Её сердце забилось быстрее.
А всё потому, что в нескольких шагах от неё был огромный, чёрный как смоль, пёс, смотревший на неё.
Сверкающие глаза. Тяжёлое дыхание. Обнажённые зубы.
Почему пёс в таком месте……
Нет.
В мире не существует таких больших собак.
Это, должно быть, монстр в облике собаки! – испугавшись, Лириэт отступила на шаг назад, и огромный пёс тут же кинулся на неё.
В тот момент, когда девочка увидела острые зубы в широко раскрытой пасти, она почувствовала страх смерти и невольно закричала:
– Папа!
Вырвавшимся словом было ни «Герцог», ни «отец».
«Папа».
Слово, о котором Лириэт никогда не думала ни в прошлой, ни в настоящей жизни.
И, словно в ответ на это слово, появился Лауренсио, рукой ударив пса.
– Прочь.
Пёс, до этого момента ведущий себя как бесстрашный тигр, скуля, упал на землю.
Едва поднявшись и встретившись взглядом с Герцогом, зверь поджал хвост и сбежал.
Но Лауренсио не стал преследовать его, потому что было нечто более важное, чем это.
Обернувшись, Герцог опустился на колени и начал осматривать тело Лириэт:
– Ты в порядке?
В тот момент, когда она увидела, что Герцог беспокоится о ней, девочка расплакалась.
Я в порядке. Не пострадала, поэтому не волнуйтесь.
Она хотела ответить так, но с губ сорвалось другое:
– Ис, испугалась.
Услышав плачущий голос, Лауренсио посмотрел на Лириэт нечитаемым взглядом и обнял её маленькое тело:
– Теперь всё в порядке.
Большая ладонь гладила маленькую спину девочки с предельной добротой и заботой. Сердце Лириэт, которое бешено колотилось, мгновенно успокоилось.
Как у младенца в руках матери.
Хочу остаться вот так.
Но не время.
– Мы должны рассказать всем, что здесь монстр! – воскликнула Лириэт, поднимая голову.
Но Лауренсио со спокойным лицом покачал головой:
– Всё нормально. Это не монстр, а пёс, выросший в замке.
– Пё, пёс?
Выросший в замке?
– Верно. Пёс, воспитанный для охраны замка Винджоайс. Уверен, что ты никогда их не видела, потому что они живут в месте, куда редко заходят люди.
За собаками тщательно смотрел дрессировщик, но были единичные случаи, когда кто-то из них отвязывался и бродил по замку.
До этого момента это никогда не вызывало проблем.
– Собаки тщательно обучены реагировать только на дрессировщика и мои приказы. Они никогда не кидались на людей без приказа.
Даже если кто-то из псов мог выйти из себя или из-под контроля, все живущие в замке, включая Оливию, могли усмирить их голыми руками.
Однако……
Вспомнив образ пса и Лириэт, стоявших лицом к лицу, Лауренсио понял, насколько хрупкой была эта уверенность.
– В будущем мне придётся уделить больше внимания содержанию собак.
Однако, в отличие от его нежного тона, глаза Герцога были холодными.
Для него не было бы странным сразу найти пса и убить его.
– Пёс впервые увидел меня, – воскликнула Лириэт с озадаченным личиком. – Возможно, он подумал, что я незваный гость, и попытался напасть. Или, возможно, решил, что я добыча, из-за того, что я слишком мала в сравнении с людьми замка.
– Ты сейчас защищаешь пса?
– Я живу в замке всего полгода, а пёс со своего рождения, – ответила девочка, шевеля пальчиками. – У меня никогда не было проблем с этим. Поэтому я просто подумала, что у пса могли быть свои причины для этого.
– ……
– Слишком жестоко наказывать его, не проверив всё должным образом.
– Иногда ты говоришь вещи, из-за которых я забываю, что тебе всего 10 лет, – сказал Лауренсио, смотря на Лириэт.
Это потому, что я уже прожила одну жизнь, – неловко улыбнулась девочка, говоря про себя то, что никогда не скажет Герцогу.
Лауренсио продолжил с ничего не выражающим лицом:
– Когда ты недавно звала меня, то была совсем как 10-летний ребёнок……
– ……! – в этот момент личико Лириэт стало ярко-красным, как помидор в середине лета.
Только сейчас до неё дошло.
Слово, которое она выкрикнула в тот момент, когда её страх достиг своего пика.
Я назвала Герцога папой.
Не отцом. Не отцом, а папой!
– Пожалуйста, не забывайте ставить «лайк» или «Спасибо», в зависимости от того, где читаете наш перевод. –
http://tl.rulate.ru/book/80207/2852431
Использование:
