## Глава 11 (часть 1)
**Добби**
Особняк принца, погруженный в тишину, словно скорбящий по своим бывшим обитателям, стал моим пристанищем. Но покой не находил меня. Кошмары, полные ужасающей смерти матери, преследовали меня даже во сне. Я искал утешения в забытьи, но тень ее гибели настигала меня, вырывая из объятий Морфея, заставляя задыхаться от кошмарного ужаса. В отчаянии я обратился к Добби, прося не будить меня. С помощью заклинания, призванного погрузить меня в глубокий сон, я наконец-то обрел пятнадцать часов тишины. Проснувшись от солнечных лучей, пробивающихся сквозь окна, я почувствовал тяжесть в груди. Решил сосредоточиться на воспоминаниях о матери, отгоняя от себя мучительные мысли о ее трагической гибели. Но боль не утихала. «Может быть, стереть эти воспоминания?», — промелькнула мысль, но я отбросил ее. Вместо этого я размышлял о пузырьке с ее кровью, спрятанном в кармане. Заколдованный, он сохранял ее жизненную силу, но время работало против меня.
Сбросив одеяло, я направился в ванную, чтобы освежиться. Чистота и аромат мыла придали мне сил. В шкафу обнаружил богатый выбор одежды, свидетельствующий о величии поместья, ставшем моим. Одевшись, я направился в столовую, манящий аромат еды разжигал аппетит. Там я увидел Добби, старательно готовящего обед. Особняк сиял чистотой, будто не знал запустения. Тор позаботился, чтобы магическое заклинание поддерживало его в идеальном состоянии после смерти моих бабушки и дедушки. Мне не хватало их портретов, я бы с удовольствием сжег их, насмешливо напомнив о том, что их полукровка-внук унаследовал их богатство.
Усевшись за стол, я терпеливо ждал, когда Добби завершит свои кулинарные изыскания. Он подавал блюда с изяществом, стоя в стороне в своем потрепанном белом одеянии. В голову пришла мысль о том, что нужно раздобыть для него достойную одежду. Нарушив тишину, я пригласил его к столу:
— Добби, садись и раздели со мной трапезу. В моей натуре никогда не было отказывать в элементарной вежливости любому существу, независимо от его вида. В конце концов, нельзя относиться к ним как к недочеловекам только из-за их непохожести. Я твердо верил, что любое существо, обладающее интеллектом, не должно быть низведено до статуса животного. Домовые эльфы, в частности, очаровывали меня. Несмотря на свою природу и внешний облик, они представляли собой неоспоримую интригу в сфере магических исследований. Мне было больно наблюдать лицемерие волшебников, которые осуждали жестокое обращение с ними за то, что они отличаются от маглов, но при этом увековечивали такое же жестокое обращение с другими видами.
Я посмотрел на Добби. Он заколебался, в его широко раскрытых глазах мелькнула смесь растерянности и благодарности.
— Но Добби — плохой эльф, учитель. Добби не должен сидеть с хозяином, — прошептал он, едва слышно.
— Не ослушивайся меня, Добби, — приказал я, мой тон не допускал возражений. — Сядь со мной и прими участие в этой трапезе. Это приказ!
С трепетом Добби подчинился и опустился на стул. Однако его взгляд оставался прикованным к еде, которую он не трогал и игнорировал. Я вздохнул, ожидая такого поведения от эльфа, пострадавшего от плохого обращения Малфоев. Мне нужно было что-то изменить в нем. Мне нужен был преображенный Добби, способный подняться над ограничениями, наложенными на домовых эльфов, и проложить путь к их освобождению. Мне не нужен эльф, который плачет от элементарной вежливости. Мне нужно, чтобы Добби стал эталоном. Эталоном, который мог бы вывести других эльфов из их тёмных веков.
— Добби, знаешь ли ты, почему я решил выкупить тебя из лап Малфоев? — спросил я, мой голос был мягким, но твердым.
— Добби не знает, учитель, — ответил он, в его голосе прозвучало тихое бормотание, наполненное одновременно растерянностью и любопытством.
Я сделал паузу, собираясь с мыслями, прежде чем продолжить:
— Добби, я взял тебя на службу не для того, чтобы заниматься мирскими делами, хотя я и сам способен справиться с ними. Нет, я искал тебя ради высшей цели, — объяснил я, в моих глазах сверкнул огонек непокорности.
Меня всегда восхищала необычная беспалочковая магия, которой владеют эльфы и гоблины. В то время как гоблины были вынуждены приспособиться к использованию палочек из-за ограничений Министерства, эльфы с незапамятных времен владели магией без палочек, хотя их знания оставались ограниченными. Мои мотивы, конечно, выходили за рамки простого академического любопытства. Я хотел использовать сопротивление и нерешительность, которые эльфы вроде Добби испытывали по отношению к семьям, которым они служили. Если бы мне удалось использовать это нежелание, я мог бы завербовать их в качестве своих шпионов, собирающих важную информацию в семьях, где они жили. Я не хотел разжигать восстание из доброты или альтруизма, хотя мысль о том, что можно совершить нечто морально праведное, была привлекательной. Моей целью было обеспечить им свободу, используя их врожденные способности, и при этом укрепить свою репутацию величайшего волшебника, отстаивающего интересы угнетенных.
— Добби, в тебе я увидел дух неповиновения, искру бунтарства против Малфоев, которая отличала тебя от других эльфов. Ты проявил нежелание служить им, сопротивление, которое редко встречается у домовых эльфов. И если ты хочешь, чтобы я освободил тебя, я отпущу тебя.
— Добби сожалеет, хозяин. Пожалуйста, простите Добби. Добби нравится служить принцу-хозяину, доброму принцу-хозяину, — сказал Добби в панике.
— Так что не веди себя как при Малфоях. Я не буду тебя бить или наказывать, я хочу, чтобы ты превратился в того, кто сможет помочь домовым эльфам, которые подвергаются насилию со стороны семьи, которой они служат, — сказал я, откусывая от стоящей передо мной тарелки, мои слова были приманкой для Добби. Хотя Добби и сопротивлялся, он также показал, что ему небезразличны и другие эльфы.
Он жаждал свободы, как свободный эльф, и мечтал, чтобы те, кто страдал от несправедливости, обрели такую же свободу. Но моя доброта, я чувствовал, пробудила в нем верность. Он готов был служить мне. Я бы без колебаний освободил его, но он еще не был готов принимать самостоятельные решения.
— Мастер Принц, вы хотите помочь таким домовым эльфам, как Добби? — прошептал он, в голосе слышалась неуверенность.
— Да, конечно, — подтвердил я, не отрывая от него пристального взгляда. — Но чтобы изменить мир, ты должен измениться сам. Ты должен стать примером для других эльфов, показать им, что они тоже могут освободиться от своих оков. Ты должен доказать, что они могут быть равноправными членами общества. Скажи, Добби, хочешь ли ты и дальше носить рваные одежды и терпеть унижения за малейшие ошибки? Хочешь ли ты видеть головы своих собратьев-эльфов, как трофеи, на стенах? Есть те, кто относится к эльфам с добротой, но их немного. Многие просто игнорируют, а большинство не хватает смелости бороться за перемены. А самое главное, большинству просто все равно.
По мере того, как я говорил, во мне росла решимость. Жестокое обращение с домовыми эльфами задело меня за живое, напомнив о моих собственных трудностях. Я предпочел закрыть глаза на несправедливость чистокровных, настолько был поглощен своими проблемами. Но теперь у меня была возможность исправить эту ошибку, выйти за рамки привычных выборов между поддержкой чистокровных и защитой магглов. Я мог проложить свой собственный путь, путь, который исправит ошибки прошлого, как для меня, так и для них. Наконец-то я понял: никто не поможет мне, пока я сам себе не помогу.
— Хочешь ли ты, чтобы те, кто закрыл на это глаза, те, кому не хватает смелости, возглавили восстание твоего рода? Или ты сам поднимешься выше и спасешь их? — спросил я, в голосе слышался огонь надежды, который зажёгся в глазах Добби. — Если ты готов, я помогу тебе. Научу быть тем, кто выведет домовых эльфов из беды. Научу тебя создать страну свободных эльфов. Свободных от оков, от жестокости, от предначертанной им судьбы. Я научу тебя свободе.
— Добби будет делать то, что скажет Хозяин, — заявил он, голос его звучал решительно и надежно. — Добби хочет помочь другим эльфам, Добби не нравится, как обращаются с эльфами. Добби станет примером для других эльфов, как говорит хозяин. Добби благодарит вас, учитель. Вы действительно величайший. Добби считает, что ему повезло служить вам.
В порыве радости Добби захлопал в ладоши, слезы блестели в его глазах. Преображение началось, и я не мог не улыбнуться. Да, я нашел своего эльфа-чемпиона, и эта вновь обретенная решимость вела нас вперед.
— Не бойся, Добби, — заверил я его, протягивая салфетку, чтобы вытереть слезы. — Я сделаю тебя самым могущественным домовым эльфом, который когда-либо жил!
http://tl.rulate.ru/book/84569/3697617
Использование:
